Глава Минсельхоза Удмуртии Ольга Абрамова в беседе с ведущими передачи «Молочные скептики» рассказала о переменах в господдержке молочной отрасли региона, целях Удмуртской республики в АПК и о том, как возглавила ведомство. Подробнее — в материале The DairyNews.
DN: Ольга, скажите, Вы, человек «КОМОС ГРУПП»?
ОА: Это самый частый вопрос, который мне задают. Я человек республики Удмуртия, и в данном случае название предприятия не имеет никакого значения. В статусе министра сельского хозяйства Удмуртии я готова поддерживать любое предприятие: «КОМОС ГРУПП», «Иванмолоко», «Можгасыр» и так далее.
DN: То есть господдержка будет распределяться вне зависимости от масштабов предприятия и того влияния, которое оно оказывает на регион?
ОА: «КОМОС ГРУПП» когда-то был моим работодателем, позволивший получить мне много компетентности в области сельского хозяйства, переработки молока. Я приобрела много знаний и опыта, который не купишь. Но на этом мое личное отношение к «КОМОС ГРУПП» заканчивается. Я нахожусь в статусе министра, и не может быть никаких притязаний в отношении той или иной коммерческой организации. Это моя личная позиция.
DN: Вы еще работали в «КОМОС ГРУПП», когда пришло предложение занять пост министра сельского хозяйства?
ОА: Да, я была руководителем сельхозпредприятия. До работы в «КОМОС ГРУПП» я получила опыт работы в минсельхозе, которым сегодня руковожу. Я была начальником отдела экономики. Также я работала в правительстве Удмуртской республики.
Работая в «КОМОС ГРУПП», я получила это предложение с высоким уровнем ответственности, от которого отказаться просто невозможно. Я такой человек, который хочет получить ответственность, – у меня такое ощущение по отношению к себе.
DN: Это вообще драйв – быть министром?
ОА: Безусловно. Ты видишь, как ты и твоя команда формирует аграрную политику, развитие региона в перспективе. Мне кажется, это важно, и я могу принести пользу своей родине.
DN: Как долго Вы в этой должности?
ОА: С февраля 2018 года. Одна я бы ничего не добилась, все успехи – это, безусловно, работа в команде с теми людьми, которые сейчас рядом со мной, которые формируют мою повестку, мою аналитическую базу. Любые достижения или неудачи, которые есть сегодня, – это результат нашей команды.
Во-вторых, нам постепенно удается, и я думаю, что удастся, поменять ход мыслей сельхозпроизводителей в сторону технологичности процессов. Это очень важно, потому что у нас использованы не все резервы. У нас регион не с мега-фермами в 4-5 тысяч голов или недавно построенными предприятиями, но существующая сегодня база позволяет развиваться значительно лучше.
DN: То, что в регионе нет мегаферм – это хорошо или плохо?
ОА: Не могу сказать, что это плохо. Для управления таким количеством животных и производством, безусловно, нужна очень высокая компетентность. Те люди, которые у нас сегодня имеют фермы на 1200-2000 голов, очень умные, думающие, умеющие считать. Это важно. Поэтому говорить, что отсутствие мегаферм – это хорошо или плохо, нельзя. Это спорный вопрос.
DN: Вы продолжаете политику своего предшественника или выступаете в роли революционера?
ОА: Наши сельхозтоваропроизводители говорят, что я все меняю. У нас есть четкое понимание, что вся господдержка должна быть распределена на литр реализованного молока. С точки зрения меня как администратора это проще всего. Когда я езжу по фермам, то порой вижу предприятия, в которые я бы не отдала ни копейки: там не соблюдается вообще ничего, животных не кормят и так далее. И я все больше склоняюсь к тому, что нужно смотреть на технологию и эффективность производства. Поэтому в текущем году мы меняем правила нашей господдержки на литр молока. Мы ранжируем предприятия по продуктивности, но очень жестко: к тем, кто доит до 3 тысяч в год, будет применяться поправочный коэффициент базовой ставки 0,1. Все, у кого надои от 6 тысяч литров в год, получат 1,8. То есть мы постарались максимально замотивировать аграриев.
Но вместе с тем сложно избежать всех хитросплетений. Когда во время разговора с аграриями я слышу, что они производят 8 тонн на корову, то понимаю, что это, конечно, звучит гордо, но главное, чтобы это была одна корова, а не 2-3. Поэтому пока мы ведем своеобразный культпросвет и одновременно с этим объявили нашим сельхозпроизводителям аграрную амнистию, чтобы привести в соответствие реальное поголовье к реальному поголовью, реальную продуктивность к реальной продуктивности и реальные площади, которые мы обрабатываем, к реальным площадям. А со следующего года, в рамках наших контрольно-надзорных мероприятий, начнем проверять.
DN: Как думаете, люди реально это сделают?
ОА: Люди уже делают, потому что в противном случае продолжать работать будет хлопотно.
Коров где-то чуть больше, где-то чуть меньше. Если чуть меньше, то, Вы сами, понимаете, это возврат субсидии. Где-то получается, что мы не вводим первотелок в стадо по полгода, по году, где-то коровы на откорме. Но такие ситуации есть в каждом регионе, поэтому мы готовы объективно смотреть на эти вещи. Мы готовы к тому, что у нас снизится продуктивность, которая сегодня составляет 5800. Думаю, с учетом того, что мы проведем идентификацию в племенных хозяйствах и приступим к идентификации в товарных сельхозпредприятиях, то выйдем на продуктивность 5950 за 365 дней лактации, хотя, если бы действовали по старым правилам, вышли бы на 6100.
DN: Чего Вы хотите добиться в должности министра?
ОА: Во-первых, сделать так, чтобы люди в сельской местности жили с удовольствием и понимали, что каждый из них делает очень важное дело для региона и страны, продовольственной безопасности. Конечная цель моей деятельности, чтобы у сельхозпроизводителей было четкое понимание того, что они сами управляют своими процессами, что сегодня они могут зарабатывать больше и развивать свое производство более высокими темпами.
Если говорить о цифрах, то наша цель – миллион тонн молока. Я уверена, что нам есть куда расти, после 2019 года мы будем выходить на экспорт, за будущий год необходимо подготовиться к этому процессу. Также в этом году мы обязательно закроем вопрос с лейкозом и выйдем на чистое стадо.
DN: Еще в 2015 году мы заметили, что Удмуртия – самый эффективный регион России с точки зрения производства молока. Мы были удивлены тем, что производство товарного молока сейчас превышает показатели восьмидесятых годов прошлого века, включая ЛПХ. В чем «изюминка» Удмуртии в этом плане?
ОА: У нас был один секрет. Первый и единственный президент Удмуртии Александр Волков всегда очень тепло относился к селянам и поставил курс именно на сохранение сельхозпредприятий. Неважно: маленьких, средних или крупных. Мы развивали не ЛПХ, не фермерство, а сельскохозяйственные организации. Каждое сельское поселение было завязано на работу сельхозпроизводителей. Например, в районе условно 10 предприятий. В случае их развития, прироста производства мы стимулируем их на дальнейшие успехи при помощи благоустройства.
DN: Я думаю, что должна быть сельхозорганизация имени Александра Волкова, потому что он внес неоценимый вклад в развитие удмуртского АПК. И если бы так было по всей России, у нас сейчас ситуация в сельском хозяйстве была бы абсолютно иная.
ОА: Я согласна. Думаю, это была правильная ставка, потому что ЛПХ и КФХ – это категории, которые очень сложно администрировать. На мой взгляд, это практически невозможно сделать, особенно с ЛПХ. И когда главы территорий заинтересованы в развитии сельского хозяйства, работа ведется очень активно. Теперь у нас в каждом районе стадионы, лыжные базы, и культ сельских спортивных игр у нас очень развит. Доля сельских жителей в Удмуртии очень высокая – 34%, и у нас нет резкой миграции сельского населения в города, что тоже говорит о стабильности развития сельских территорий.
Подробнее читайте на © DairyNews.ru
